IV.
Татьяна (русская душа,
Не зная почему)
С его холодной красотой
Я любил русскую зиму
Иней на солнышке в морозный день,
И санки, и поздний рассвет
Сияющие розовые снега
И тьма вечеров Крещения.
В былые времена они торжествовали
У них дома такие вечера:
Официант через двор
Они задавались вопросом о своих барышнях
И им обещали каждый год
Мужья военные и деревня.
V.
Татьяна верила в легенды
Обычная народная древность,
И мечты, и предсказания карт,
И прогноз луны.
Ее беспокоили предзнаменования;
Все предметы для нее загадочны
Он что-то провозгласил
Предчувствия давили мне на грудь.
Милый котик, сидящий на плите,
Мурча, смыл лапой клеймо:
Для нее это был несомненный знак,
Что гости приходят внезапно, видя
Лицо молодой луны с двумя рогами
В небе слева,
VI.
Она вздрогнула и побледнела.
Когда падающая звезда
Я летел по темному небу
И рассыпался — тогда
Растерявшись, Таня торопилась,
Пока звезда все еще катилась
Желание сердца им шептать.
Когда это где-то случилось
Познакомьтесь с черным монахом
Или заяц-заяц в полях
Я пересек его путь
Не зная, как начать со страха
Полный мучительных предчувствий,
Он ожидал невезения.
VII.
Хороший? Секрет нашел очарование
И в том же ужасе она:
так нас создала природа,
он склонен к противоречию.
Рождество. Какая радость!
Ветреные загадки молодости
Кто ни о чем не жалеет
До чего жизнь далеко
Оно легкое, безграничное;
Угадай старость через очки
На его могиле,
Все потеряно необратимо;
Да и вообще: будем надеяться на них
Она лежит со своим детским лепетом.
VIII.
Татьяна с любопытным взглядом
Затонувший смотрит на воск:
Имеет чудесно переливающийся мотив
Что-то чудесное ей говорит;
С тарелки с водой
Кольца выходят последовательно;
И он вытащил кольцо
Под песню былых времен:
«Там крестьяне все богаты,
Серебряная лопата;
Кому мы поем, это нормально
И слава! «Но это сулит убытки
Эта песня — жалкая мелодия;
Майли сука по сердцу девственниц.
IX.
Ночь морозная, все небо чистое;
Luminari del cielo, замечательный хор
Она течет так медленно, что по…
Татьяна на большой двор
В открытом платье выходит,
Зеркало направляет на месяц;
Но только в темном зеркале
Дрожит грустная луна…
Чу . скрипит снег . прохожий; девственник
Лети к нему на цыпочках,
И его голос звучит
Слаще мелодии флейты:
Как твое имя? Он выглядит
И он отвечает: Агафон.
X.
Татьяна, по совету няни
Соберитесь ночью, чтобы очаровать,
Заказал тихо в бане
Подготовьте стол для двух устройств;
Но Татьяна вдруг испугалась…
А я — при мысли о Светлане
Боялась — да будет так…
С Татьяной нас не заколдовать.
Пояс Tatiana из шелка
Она сняла, разделась и легла спать
она легла спать. Лель парит над ней,
И под пушистой подушкой
Зеркало девушки лежит.
Все успокоилось. Татьяна спит.
XI.
А у Татьяны чудесный сон.
Она мечтает быть
Прогулка по заснеженной поляне
В окружении грустной тьмы;
В сугробах впереди нее
Шумы, водовороты своей волной
Яркий, темно-серый
Ручей, не переплетенный зимой;
Два окуня, склеенные льдиной,
Дрожащая и опасная дорожка
Перекладывают через ручей:
И перед бездной шумной,
Полный недоумения
Она остановилась.
XII.
Как досадная разлука,
Татьяна бормочет в ручье;
Он не видит никого, у кого есть рука
С другой стороны, он дал бы это ему;
Но вдруг сугроб зашевелился,
А кто пришел снизу?
Большой лохматый медведь;
Татьяна ах! и он рычит,
И лапа с острыми когтями
Он протянул их; она держит себя вместе
Я отдыхал трясущейся ручкой
И страшными шагами
Я перешел ручей;
его нет — а потом? возьми это с собой!
XIII.
Она, не смея оглянуться,
Поспешность ускоряет темп;
Но волосатый официант
Я никоим образом не могу убежать;
Стон, невыносимый медведь приземляется;
Перед ними лес; сосны все еще
В ее нахмуренной красоте;
Они отягощали все свои ветви
Клочья снега; через вершины
Осина, голые березы и липы
Сияет луч ночных огней;
Дороги нет; кусты, пороги
Всех уносит вьюга,
Они погружены глубоко в снег.
XIV.
Татьяна в лесу; позади нее медведь;
Снег растаял до колен;
Эта длинная ветка у его шеи
Взять вдруг, то из ушей
Золотые серьги вырвет насильно;
Тогда в хрупком снегу дорогой ноги
Мокрая обувь застревает;
Затем он роняет платок;
Ему некогда поднимать; опасения,
Медведь слышит позади себя
А также дрожащей рукой
Подол халата стыдится приподниматься;
Она бежит, он следует,
И у него больше нет сил бежать.
XV.
Упал в снегу; проворный медведь
Хватай и неси;
она эмоционально покорная
Он не движется, он не умирает;
Дверь идет по лесной дороге;
Вдруг среди деревьев появляется жалкая хижина;
Вокруг безлюдно; везде его
Несется снегом пустыни,
И окно ярко светит
А в избе крик и шум;
Медведь сказал: «Вот мой крестный:
Согрейся с ним немного!»
И в навесе идет прямо,
И ставит его на порог.
XVI.
опомнилась, Татьяна смотрит:
Нет медведя; она в холле;
За дверью крик и скрежет стекла,
Как на больших похоронах;
Не видя здесь ни малейшего смысла,
Она спокойно смотрит в щель,
А что он видит? . за столом
Монстры сидят без дела:
Один в рогах, с мордой собаки,
Другой с головой петуха
Вот ведьма с козлиной бородой,
Здесь скелет примитивен и горд,
Есть Карла с хвостиком, но
Половина журавля и половина кота.
XVII.
Еще хуже, еще более странно:
Вот рак верхом на пауке
Вот череп на гусиной шее
Крутится в красной шапке
Вот притаившаяся мельница
И хлопает и машет крыльями;
Лай, смех, пение, свист и аплодисменты,
Человеческий голос и конская веревка!
Но что подумала Татьяна,
Когда я узнал среди гостей
Тот, кто ей мил и страшен,
Герой нашего романа!
Онегин садится за стол
И крадется к двери.
XVIII.
Подаст знак — и все заняты;
Он пьет — все пьют и все кричат;
Смеется — все смеются;
Хмурые брови: все молчат;
Итак, он хозяин, это понятно:
И Таня не такая уж и страшная,
И любопытно сейчас
Он немного приоткрыл дверь…
Вдруг ветер задул, угасая
Включение ночников;
Банда пирожных смутилась;
Онегин, сверкающий глазами,
Гром поднимается из-за стола;
Все встали: он шел к двери.
XIX.
И она напугана; и быстро
Татьяна пытается бежать:
это никак невозможно; с нетерпением
Поспешив, он хотел бы крикнуть:
Он не может; Эухенио толкнул дверь,
И взор адских призраков
Появилась девушка; пылкий смех
Он дико звенел; для всеобщего обозрения,
Копыта, кривые стволы,
Хвосты, клыки,
Усы, окровавленные языки,
Рога костей и пальцев,
Все указывает на нее
И все кричат: мое! мой!
XX.
Мой! — угрожающе сказал Эухенио,
И вся банда внезапно скрылась;
Остался в ледяной тьме
Девушка с ним дружит;
Онегин незаметно завораживает
Татьяна в углу и складывает
Она на шаткой скамейке
И склони голову
На его плече; вдруг входит Ольга,
Ленский последовал за ней; свет вспыхнул,
Онегин махнул рукой,
И дико блуждая глазами,
И ругать незваных гостей;
Татьяна немного жива.